Родителям сложно отпустить ребенка, когда ребенок в их жизни выполняет роль антидепрессанта или заменяет какие-нибудь пустоты в их жизни. Например, они могут служить "смыслом" жизни, насыщать ее событиями и делами, вне которых начинает остро ощущаться пустота. Поэтому такие родители с удовольствием будут держать его как можно дольше рядом с собой.
Они не могут долго от него отлепиться, испытывая огромную внутреннюю потребность в присутствии ребенка в своей жизни. Ребенок при вхождении в тот или иной возраст отделения от родителей, чувствует, с одной стороны, тенденцию к отделению от родителей, а с другой – что его не хотят отпускать. Не понимая истинные причины, он начинает бессознательно перерабатывать эти переживания и понимать, что, наверно, мир очень враждебен и туда не стоит стремиться. Ведь мама знает, что лучше для меня и при этом не отпускает, значит мне будет хуже в "свободном плавании". Или он все же чувствует, что маме плохо, если он уходит, отделяется психологически от нее.
Дети это чувствуют и блокируют из любви к родителям тенденцию к психологическому отделению, стараясь не делать родителям больно. И оставляют себя дома, с мамой и папой. Именно из таких детей вырастают люди, которые никуда не ходят, ничего не хотят, ограниченны в своей инициативе, своих эмоционально осознаваемых потребностях.
Такому человеку действительно ничего не надо, у него нет ни знакомых, ни друзей. Потому что в детстве это движение вовне было блокировано и обросло фантазиями о том, что запрещено делать, эта ситуация убивает активность подростка. Иногда есть внутреннее ощущение, что можно погибнуть, если произойдет сепарация, весь мир вокруг – опасный и страшный – мама может постоянно транслировать ему эту идею.
Еще одна причина, по которой родители не отпускают от себя детей. Это страх одиночества. Ребенок вырос, ушел заводить свою семью. А с чем остаемся мы? У родителей возникает ощущение, что они остаются за бортом. И ребенку может транслироваться страх родителя, о том, что страшно оставаться без этой связи. Этот симбиоз становится патологическим особенно сильно, когда нет третьего.
Хорошо, когда мама говорит: «Вот, у меня есть ребенок, и я посвящаю ему много времени и сил (но не всю себя!), но мне так нравятся (не хватает) совместных походов с мужем или друзьями..» Оставление пространства для чего-то или кого-то, кроме детей, позволяет не зацикливаться на ребенке, не делать центром своей жизни и ощущать себя полноценно при уменьшении интенсивности связи с ребенком. И такой родитель не будет привязывать его к себе, он не ощущает внутренне ужас при уходе ребенка из его жизни.
У многих людей окончательное отделение так никогда и не завершается. Вроде бы есть уже и свои семьи и своя жизнь, а полного отделения нет. Иногда супруг превращается в нового родителя и с детьми опять же выстраиваются такие же отношения. Зачастую так мы и живем, слипшись с партнером или ребенком, из поколения в поколение.